№51 (683) от 20 декабря 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Савва Ямщиков
ИВАН ГОРИН: ЧЕЛОВЕК, ВОИН, РЕСТАВРАТОР, ДИРЕКТОР
Минувшее столетие, ознаменовавшееся для России тяжелейшими потрясениями и гибелью двух империй, потребовало от ее граждан огромных усилий во имя спасения драгоценных свидетельств культурного наследия и, прежде всего, сохранения и восстановления памятников архитектуры и произведений изобразительного искусства. Народ, создававший на протяжении многих веков неповторимые шедевры, не мог оставаться безучастным, когда на его глазах рушились древние храмы, монастыри, дворянские усадьбы, разграблялись богатейшие художественные собрания, сначала беспощадными "комиссарами в пыльных шлемах", а потом нацистскими полчищами, поставившими перед собой задачу уничтожить славянский мир и его культуру. Отечественная школа реставрации, созданная талантливыми представителями этого народа, по праву считается одной из самых уникальных и дееспособных, а ее профессиональные навыки и методы работы высоко котируются во всем мире. Даже в наши дни, когда чиновники от культуры практически игнорируют проблемы и насущные нужды реставраторов, удается сохранять и поддерживать традиции во вверенном нам деле, заложенные несколькими поколениями высококлассных специалистов.
Среди тех, кому довелось создавать отечественную реставрационную науку, заслуженной признательностью и уважением пользуется имя Ивана Петровича Горина. Родившийся в первое послереволюционное десятилетие, он прошел нелегкими дорогами сначала переживающей разруху страны, потом сполна хлебнул из горькой чаши военного лихолетья, чтобы потом посвятить лучшие годы своей жизни благороднейшему из ремесел — реставрации памятников мировой художественной культуры. Не побоюсь сказать, что И.П.Горин — знаковая фигура для отечественной реставрационной школы, чей вклад в общее дело сохранения культурного наследия трудно переоценить, ибо ни одно более или менее значительное начинание реставраторов сначала Советского Союза, а потом и России не обходилось без его участия.
Сейчас, когда Иван Петрович ушел из жизни, особенно отчетливо ощущаешь, как недостает его умения объединять людей, служащих спасению красоты, вселять в них уверенность в необходимости их труда, и всегда радоваться успехам и победам своих коллег.
Иван Петрович Горин относился к тому замечательному кругу людей, которых природа наградила самыми прекрасными и всегда востребованными качествами — неподдельной доброжелательностью, доверительной простотой и открытостью в общении с людьми. На том месте, где другой человек умудрился бы напридумывать массу нужных и ненужных проблем, усложнить пути к намеченной цели, Горин всегда умел, сплотив вокруг себя единомышленников, поддерживать доброжелательной улыбкой и нужными словами любую здоровую инициативу, поставить дело на широкую ногу, увлечь своим энтузиазмом окружающих. Отдельные его поступки и решения, отличающиеся нестандартностью и ломающие строгие, зачастую надуманные рамки и каноны тоталитарных порядков, многим из коллег Горина вышли бы боком и кончились плачевно. Иван Петрович, казавшийся на первый взгляд простоватым и поверхностным, умел находить выход из самых трудных ситуаций, обеспечивать прочные тылы и самые благоприятные условия для нормального существования вверенного ему коллектива реставраторов, научных работников и хозяйственников. Легкость характера, умение держать себя в жизнеутверждающем тонусе невольно передавались подчиненным и гарантировали успешное осуществление самых трудных задач, которыми так богата профессия реставраторов. Даже закоренелые скептики, любители создавать проблемы даже там, где их не должно быть, пасовали перед внутренней уверенностью и убедительными аргументами директора.
Мне приходилось сталкиваться с Иваном Петровичем задолго до того, как мы вместе с Сергеем Голушкиным, вынуждены были уйти из Всероссийского реставрационного центра в горинский институт. Совместное участие в методических советах, выступления на научных конференциях, организация и подготовка выставок новых открытий помнятся мне, как лучшие страницы творческой моей биографии. Горин, уступая, может быть, коллегам в глубине специальных знаний и не обладая многими тонкостями реставрационной профессии, умел прислушаться к более опытным и подготовленным сотрудникам, высоко ценя их авторитет и глубину мыслей. Он не переставал учиться у корифеев, будучи уже немолодым человеком и обладая доверенной ему властью руководителя крупного института. Поэтому его так ценили и даже любили коллеги во всех, без исключения, реставрационных учреждениях страны и далеко за ее пределами.
Никогда не забуду, как порядочно и принципиально повел себя Иван Петрович, столкнувшись с представителями партийных и правоохранительных органов, категорически запрещавших принимать меня на работу во ВНИИР. Пролетарский райком КПСС и местные структуры КГБ, накрученные моими озлобленными недоброжелателями из российского Министерства культуры, обрушили целый набор популярных тогда доводов, уличающих меня во всех смертных грехах, начиная от подозрений в спекуляции предметами искусства, а кончая идеологической несостоятельностью и пораженчеством по отношению к большевистским заповедям. Директор осмелился не послушаться всесильных кураторов и решил во многом дальнейшую мою творческую судьбу. В самом начале пресловутой перестройки, когда меня — закоренелого врага "культурных" хозяев Старой площади — вдруг сделали одним из двенадцати членов Президиума фонда культуры, радостно рассказал мне Иван Петрович о звонке кагебешного полковника Могуша. "Мы его собирались за решетку упрятывать, а он сидит в Президиуме рядом с женой Горбачева", — поплакался растерянный надсмотрщик нашему директору.
Пройдя длинный и совсем непростой жизненный путь, сделав для развития реставрационной русской школы так много, приняв непосредственное участие в становлении и развитии не одной сотни специалистов, Иван Петрович до самого последнего дня не утратил способность восторгаться окружающими его людьми. Даже будучи тяжело больным, продолжал он оставаться непобедимым жизнелюбцем, одаривая собеседников мощной энергией доброго человека. Такие люди, как Горин, и в глубокой старости сохраняют детскую чистоту и просветленность, ибо отдают себя людям до последнего вздоха.
1.0x
